Мистер Ком-икс Какие надежды питают искусство комиксов Оксана Нараленкова "Российская Газета", федеральный выпуск, № 4932 (108), 17 июня 2009 В последнее время все только и говорят о том, что люди обзавелись клиповым мышлением. И книги читают все меньше. Предпочитают комиксы листать. Комикс - это, как известно, книжка, в которой много картинок и диалогов и крайне мало текста. Но так ли все просто? "РГ" вместе с приглашенным экспертом, художником и писателем Максимом Кантором выясняет: откуда произошли комиксы? Искусство ли комиксы или симуляция? Какую роль комиксы играют в современной культуре?

Российская газета: Как вы считаете, комиксы - это искусство или симуляция?

Максим Кантор: Безусловно, искусство. Начнем с того, что даже клейма в старинных иконах можно воспринимать как своего рода протокомиксы, они позволяют зрителю проследить, как святой родился, путешествовал, какие деяния совершил. Клейма византийских, итальянских и русских икон (небольшие картинки, окружающие центральный образ) создают рассказ о жизни святого, это просто-напросто житие в картинках, то есть именно комикс.

РГ: Насколько плотно комиксы укоренены в европейской культуре?

Кантор: Посмотрите на древнегреческую вазопись: краснофигурные и чернофигурные амфоры и килики украшены комиксами. Тот же самый герой изображен на вазе несколько раз - в процессе путешествия. Поворачивая вазу, можно видеть Одиссея у стен Трои, потом в плену у Цирцеи и так далее. Так что ваза представляла собой рассказ в картинках. Можно также вспомнить комикс раннего Средневековья - тканый ковер из Байо, последовательно изображающий сцены завоевания Англии норманнами. Этот ковер - настоящая рисованная хроника.

РГ: Сейчас ведутся споры вокруг того, что классика русской литературы выходит в переложении комиксов. Японские художники рисуют "Преступление и наказание" Достоевского, пьесы Чехова, романы Толстого.

Кантор: Этого не стоит опасаться. Светское искусство традиционно создавало великие комиксы. Например, "Посмертные записки Пиквикского клуба" Чарлза Диккенса родились из комиксов. Диккенс был "приглашен в проект" писать подписи к иллюстрациям. Когда комиксы "Пиквикского клуба" выходили уже массово, Диккенс понял, что герои переросли "короткие штанишки": доросли до размеров романа. Также рождались и герои "Гаргантюа и Пантагрюэля". Франсуа Рабле выпускал "сиквелы", короткие рассказы с продолжением. Рассказы писались для народа и на народном языке, провансальском, иллюстрировались смешными картинками про великанов. Тоненькие рисованные книжечки стали популярны и спустя некоторое время были объединены автором в роман.

К комиксу обращались Пабло Пикассо и Оноре Домье. У Пикассо есть литография "Мечты и ложь генерала Франко" (1937 год). Это политический комикс, который был растиражирован по Испании времен гражданской войны. Домье рисовал карикатуры на французских буржуа, они публиковались в газете "Шаривари" каждый божий день, так же, как в современных "Таймс" или "Гардиан" печатают комиксы с продолжением.

РГ: Вы какие комиксы любите?

Кантор: Мне в детстве очень нравились французские комиксы про Плеси и Мюзо, медвежонка и лисенка. Медвежонок - обжора и сибарит, лисенок - пройдоха и педант. Когда мне было лет пять, папа купил три альбома в букинистическом магазине на улице Веснина - и я до сих пор обожаю эти рисунки. Часто, чтобы подразнить искусствоведов, я говорю, что учился у Ван Гога, Пикассо и автора комиксов о Плеси и Мюзо. Не так уж много мастеров большого искусства, которым удалось создать героев, наделенных особой пластикой. И в учебе у таких блистательных авторов, как Хосе Арнал и Жак Николау (это они создали Плеси и Мюзо), я не вижу ничего зазорного. Рассказывают, что когда Делакруа пришел в Сикстинскую капеллу, он сказал: "Это - как Домье". Поймите: Домье был известен как карикатурист, не более. Это все равно что, глядя на Рублёва, сказать: это - как Кукрыниксы. Довольно смелое высказывание. Делакруа имел в виду способность Домье лепить цельный образ одним штрихом - тот же принцип он увидел у Микеланджело. Искусство не знает высоких и низких жанров. Искусство бывает хорошим и дурным - вот и все. Я давно хочу написать серию картин-комиксов, по примеру клейм в иконах, может, однажды достанет на это таланта.

РГ: Тогда позвольте спросить, какие примеры взаимосвязи можно увидеть между комиксами и современным российским искусством?

Кантор: Скажем, творчество концептуалистов - своеобразный комикс. По образу и подобию комиксов делали альбомы Виктор Пивоваров, Илья Кабаков, Дмитрий Пригов. Пивоваров, к примеру, рисовал комикс про одинокого человека, получивший название "Альбом для одинокого разглядывания". Художник последовательно представлял нам стул одинокого человека, его стол, кровать, лампу, - словом, быт человека, то, как человек встроен в общество. Это грустная притча, выполненная в жанре комикса. Мне вообще кажется, что московские концептуалисты прежде всего авторы комиксов. Кстати, почти все они в прошлом иллюстраторы, рисовали для журнала "Веселые картинки". Стилистика этих рисунков в работах Кабакова осталась навсегда, его пластика не изменилась.

Однако вопрос отношения комикса к высокому искусству сложнее, чем просто совпадение пластических приемов. Сейчас перекладывают классические произведения в комиксы. Например, во Франции вышел комикс Паскаля Рабате "Ибикус" по А. Толстому. Графика, на мой взгляд, превосходит текст Красного графа выразительностью. Подмена высокого стиля низким показывает нам, как история культуры проходит замкнутый круг, возвращая нас к истокам возникновения образа. Многие великие персонажи начали свою жизнь именно с народного, балаганного бытия. Про Фауста писали народные пьесы и рисовали лубочные гравюры до того, как Гёте переложил сюжет в драму. Гуманисты переводили массовую культуру в высокий стиль, а сейчас классические произведения оборачиваются комиксами. Некогда гуманист осваивал народные образы, а сегодня народная (массовая) культура осваивает классику. В этом взаимопроникновении - надежда искусства: это значит, что культура живет.